ТИРОНЕТ – все о щитовидной железе Для специалистов Журнал Тиронет Архив журнала 2003 год № 2
Материалы 28-го ежегодного съезда Европейской Тиреоидологической Ассоциации
Гётеборг, Швеция, 7 – 11 сентября 2002 г.
Thyroid international – 2002 - №6 Комментирует
Русский перевод
ПРОЧЕЕ
Centanni M., et al. (Rome, Italy) определяли дозу L-T4, которая была необходима для супрессиии ТТГ, у 36 пациентов (в возрасте 15 – 74 лет) с гистологически доказанным атофическим гастритом тела (n = 24) и пещеры (n = 12) желудка. В контрольную группу вошли 72 человека без гастрита. Доза препарата корригировалась в зависимости от индекса массы тела (ИМТ, кг/м2). В результате, в контрольной группе супрессивная доза составила 3,9 ± 0,9 мкг T4/ИМТ, а у пациентов с гастритом – 5,4 ± 1,2 мкг T4/ИМТ. Пациентам с антральным гастритом для супрессии была необходима меньшая доза L-Т4, чем пациентам с атрофическим гастритом тела желудка, но при этом статистически значимо большая, чем в контрольной группе. Если наряду с атрофическим гастритом тела желудка у этих пациентов имела место инфекция Helicobacter pylori, для супрессии ТТГ им требовалась еще большая доза L-Т4, а именно 5,9 ± 1,1 мкг T4/ИМТ. Иррадикация Helicobacter pylori приводила к снижению дозы L-Т4. После того, как 10 пациентам назначался омепразол (блокатор протонной помпы) на той же супрессивной дозе L-T4 у них происходило повышение уровня ТТГ. Авторы делают вывод о том, что снижение кислотности желудка может иметь негативное влияние на абсорбцию L-Т4. (Комментарий. Результаты этого исследования о влиянии кислотности желудочного сока на абсорбцию L-Т4, безусловно, имеют предварительный характер. Как при гастрите, так и при назначении омепразола, ухудшение абсорбции может быть обусловлено не снижением кислотности, а каким-то другим фактором).
Azizi F., et al. (Tehran, Islamic Republic of Iran) изучали безопасность лечения тиамазолом тиреотоксикоза у кормящих женщин. Были выделены две группы: G1 – 46 кормящие женщины получали 20 мг тиамазола в день в течении 12 месяцев, а G2, состоящая из 42 кормящих женщин, получала 30 мг тиамазола в день в течении первого месяца от начала лечения, 10 мг в день во второй месяц и 5 – 10 мг еще 10 месяцев. Показатели функционирования щитовидной железы у новорожденных оценивалась на 1, 2, 6 и 12 месяце после начала терапии, а затем на 48 – 86 месяце жизни и сравнивалась с аналогичными показателями в контрольной группе детей. Кроме того, у детей оценивалась концентрация тиамазола в плазме и показатели интеллектуального развития (IQ). Средний показатель IQ у детей, матери которых получали тиамазол, составил 103 ± 10, при этом он не отличился от такового в контрольной группе 103 ± 16. Кроме того, не было обнаружено отличий по вербальному и функциональному компонентам IQ. Авторы сделали вывод о том, что назначение тиамазола в дозе 20 – 30 мг в день кормящим матерям безопасно в плане нарушения функции щитовидной железы и интеллектуального развития новорожденных.
Gartner R., et al. (Munich, Germany) описал эффект назначения селена у пациентов, находящихся в критическом состоянии. В исследование были включены 42 пациента, при этом было показано, что смертность в группе получавших селен была ниже, чем в контрольной: 33,5% против 52% (p = 0,13). Уровни тиреоидных гормонов у пациентов, получавших селен, увеличились, вне зависимости от концентрации последнего в плазме. Авторы сделали вывод о том, что назначение селена улучшает прогноз для пациентов, находящихся в критическом состоянии, но селен не оказывает прямого эффекта на уровень свободных и общих тиреоидных гормонов и предположили, что снижение активности периферических дейодиназ у таких пациентов не может быть обусловлено дефицитом селена. (Комментарий. Хотя прогноз у пациентов, получивших селен, в относительных показателях лучше, как это следует из представленных данных, эта разница статистически не значима).
Kwakkel J., et al. (Amsterdam, The Netherlands) исследовали мутации рецептора ТТГ в экзонах 1,2,5,9 и частично в экзонах 10 у 37 пациентов с неиммуногенным гипотиреозом и у 18 пациентов с иммуногенным тиреотоксикозом. Аутоиммунный генез нарушений исключался определением уровня АТ-ТПО (< 300 мЕд/л) и антител к рецептору ТТГ. Указанные мутации были обнаружены только у 1 из 55 обследованных пациентов.
Pingitore A., et al. (Pisa, Italy) изучали роль определения уровня Т3 сыворотки в качестве прогностического показателя у пациентов с идиопатической или ишемической кардиомиопатией. Рассматривались 2 группы пациентов: G1, состоящая из 57 пациентов с субнормальным уровнем fT3 и G2, в которую были включены 110 пациентов с нормальным уровнем fT3. В результате было показано, что fT3 явился наиболее важным предиктором кумулятивной смертности (p < 0,03), в том числе с учетом возраста (p< 0,02). (Комментарий. Аналогичная работа, в которой исследовались пациенты с острым инфарктом миокарда, была опубликована почти 25 лет назад: Smith et al., Eur J Clin Invest 1978;8:99-102).
Svensson J., et al. (Malmo, Sweden) приводят результаты исследования объема щитовидной железы с помощью УЗИ у 598 детей и подростков. Было показано, что объем железы у девочек был статистически значимо больше, чем у мальчиков, в случае, если в расчет принимался рост, вес и площадь поверхности тела, чего не было выявлено, если исходили из одного только возраста детей. Лучшим предиктором объема щитовидной железы у мальчиков и девочек оказалась площадь поверхности тела с учетом возраста, а также вес и рост. Исследование было проведено в регионе с нормальным потреблением йода и его авторы делают вывод о том, что интерпретация объема щитовидной железы должна подразумевать такие показатели, как возраст, так и антропометрические данные. Кроме того, была предложена мультивариантная модель оценки объема щитовидной железы с учетом возраста и площади поверхности тела. (Комментарий. Нужно осознавать, что созданную модель, наиболее вероятно, не удастся использовать в регионах йодного дефицита).
Schmiegelow M., et al. (Copenhagen, Denmark) исследовали влияние на функцию щитовидной железы после краниоспинального (КСО; n = 29) и краниального (КО; n = 42) облучения у детей с опухолями головного мозга. Оба варианта лечения имели примерно одинаковый эффект на гипоталамо-гипофизарную систему. Гипотиреоз с повышенным уровнем ТТГ был выявлен у 12/29 детей, получавших КСО и у 5/42 детей, получивших КО. Центральный гипотиреоз развился только у двух пациентов. При КСО медиана уровня ТТГ была статистически значимо выше, чем при КО и в контрольной группе. Между двумя последними группами в этом плане разницы обнаружено не было. Влияния сопутствовавшей облучению химиотерапии выявлено не было ни для одной группы. Большую выраженность гипотиреоза у детей, получивших КСО, авторы объясняют тем, что при облучении области спинного мозга ему могла подвергаться и сама щитовидная железа.
Caraccio N., et al. (Pisa, Italy) изучали эндотелий-зависимую вазодилятацию (ЭЗВ) у 14 пациентов с субклиническим гипотиреозом (средний уровень ТТГ – 5,6 ммоль/л) и сравнивали результаты исследования с показателями 28 здоровых людей. Контрольная группа была разделена на подгруппу А со средним уровнем холестерина 4,4 ммоль/л и подгруппу В со средним уровнем холестерина 5,6 ммоль/л. Изменение кровотока в ответ на введение ацетилхолина оценивался в области предплечья (ЭЗВ) исходно и во время инфузии синтазы оксида азота. Авторы обнаружили, что до назначения заместительной терапии L-T4 пациентам с субклиническим гипотиреозом ЭЗВ была нарушена за счет снижения доступности оксида азота и только отчасти за сет умеренной дислипидемии. Спустя 6 месяцев от начала заместительной терапии указанные изменения исчезли. (Комментарий. Накапливается все больше и больше данных о том, что при субклиническом гипотиреозе имеет место ряд биохимических и физиологических изменений. Тем не менее, основным вопросом остается, имеют ли эти изменения негативное влияние на отдаленный индивидуальный прогноз и предотвращаются ли эти влияния на фоне заместительной терапии).
